Неточные совпадения
Я взошел в хату: две лавки и стол, да огромный сундук возле печи составляли всю ее мебель. На стене ни одного образа — дурной знак! В разбитое стекло врывался морской ветер. Я
вытащил из чемодана восковой огарок и, засветив его, стал раскладывать вещи, поставив в угол шашку и ружье, пистолеты положил на стол, разостлал бурку на лавке, казак свою на
другой; через десять минут он захрапел, но я не мог заснуть: передо мной во мраке все вертелся мальчик с белыми глазами.
Окончивши рассматриванье этой книги, Чичиков
вытащил уже было и
другую в том же роде, как вдруг появился полковник Кошкарев, с сияющим видом и бумагою.
Мне как раз представилось, как трагически погиб поручик Потанчиков, наш знакомый,
друг твоего отца, — ты его не помнишь, Родя, — тоже в белой горячке и таким же образом выбежал и на дворе в колодезь упал, на
другой только день могли
вытащить.
Один из них без сюртука, с чрезвычайно курчавою головой и с красным, воспаленным лицом, стоял в ораторской позе, раздвинув ноги, чтоб удержать равновесие, и, ударяя себя рукой в грудь, патетически укорял
другого в том, что тот нищий и что даже чина на себе не имеет, что он
вытащил его из грязи и что когда хочет, тогда и может выгнать его, и что все это видит один только перст всевышнего.
Сама бывшая хозяйка его, мать умершей невесты Раскольникова, вдова Зарницына, засвидетельствовала тоже, что, когда они еще жили в
другом доме, у Пяти Углов, Раскольников во время пожара, ночью,
вытащил из одной квартиры, уже загоревшейся, двух маленьких детей и был при этом обожжен.
На
другой день, возвращаясь от обедни, она увидела Ивана Игнатьича, который
вытаскивал из пушки тряпички, камушки, щепки, бабки и сор всякого рода, запиханный в нее ребятишками. «Что бы значили эти военные приготовления? — думала комендантша, — уж не ждут ли нападения от киргизцев? Но неужто Иван Кузмич стал бы от меня таить такие пустяки?» Она кликнула Ивана Игнатьича, с твердым намерением выведать от него тайну, которая мучила ее дамское любопытство.
Климу чаще всего навязывали унизительные обязанности конюха, он
вытаскивал из-под стола лошадей, зверей и подозревал, что эту службу возлагают на него нарочно, чтоб унизить. И вообще игра в цирк не нравилась ему, как и
другие игры, крикливые, быстро надоедавшие. Отказываясь от участия в игре, он уходил в «публику», на диван, где сидели Павла и сестра милосердия, а Борис ворчал...
Деревяшка мужика углубилась в песок, он стоял избочась, держался крепкой, корявой рукою за обломок сучка ветлы, дергал плечом,
вытаскивая деревяшку из песка, переставлял ее на
другое место, она снова уходила в сыпучую почву, и снова мужик изгибался набок.
Эти люди настолько скромны, что некоторых из них принуждены выдвигать,
вытаскивать вперед, что и делали могучий, усатый полицейский чиновник в золотых очках и какой-то прыткий, тонконогий человек в соломенной шляпе с трехцветной лентой на ней. Они, медленно идя вдоль стены людей, ласково покрикивали, то один, то
другой...
Несмотря на все эти причуды,
другу его, Штольцу, удавалось
вытаскивать его в люди; но Штольц часто отлучался из Петербурга в Москву, в Нижний, в Крым, а потом и за границу — и без него Обломов опять ввергался весь по уши в свое одиночество и уединение, из которого могло его вывести только что-нибудь необыкновенное, выходящее из ряда ежедневных явлений жизни; но подобного ничего не было и не предвиделось впереди.
Мы пошли обратно к городу, по временам останавливаясь и любуясь яркой зеленью посевов и правильно изрезанными полями, засеянными рисом и хлопчатобумажными кустарниками, которые очень некрасивы без бумаги: просто сухие, черные прутья, какие остаются на выжженном месте. Голоногие китайцы, стоя по колено в воде,
вытаскивали пучки рисовых колосьев и пересаживали их на
другое место.
Посьет, пылкий мой сосед, являющийся всегда, когда надо помочь кому-нибудь, явился и тут и
вытащил мальчика, а
другие — старика.
Половодов скрепя сердце тоже присел к столу и далеко вытянул свои поджарые ноги; он смотрел на Ляховского и Привалова таким взглядом, как будто хотел сказать: «Ну,
друзья, что-то вы теперь будете делать… Посмотрим!» Ляховский в это время успел
вытащить целую кипу бумаг и бухгалтерских книг, сдвинул свои очки совсем на лоб и проговорил деловым тоном...
И Коля, торопясь,
вытащил из своей сумки свою бронзовую пушечку. Торопился он потому, что уж сам был очень счастлив: в
другое время так выждал бы, когда пройдет эффект, произведенный Перезвоном, но теперь поспешил, презирая всякую выдержку: «уж и так счастливы, так вот вам и еще счастья!» Сам уж он был очень упоен.
Во время пути я наступил на колючее дерево. Острый шип проколол обувь и вонзился в ногу. Я быстро разулся и
вытащил занозу, но, должно быть, не всю. Вероятно, кончик ее остался в ране, потому что на
другой день ногу стало ломить. Я попросил Дерсу еще раз осмотреть рану, но она уже успела запухнуть по краям. Этот день я шел, зато ночью нога сильно болела. До самого рассвета я не мог сомкнуть глаз. Наутро стало ясно, что на ноге у меня образовался большой нарыв.
Князь, не теряя присутствия духа, вынул из бокового кармана дорожный пистолет и выстрелил в маскированного разбойника. Княгиня вскрикнула и с ужасом закрыла лицо обеими руками. Дубровский был ранен в плечо, кровь показалась. Князь, не теряя ни минуты, вынул
другой пистолет, но ему не дали времени выстрелить, дверцы растворились, и несколько сильных рук
вытащили его из кареты и вырвали у него пистолет. Над ним засверкали ножи.
— Да беда, — отвечали они, — человек-то ваш, никак, тонет… одного вовремя
вытащили, а
другого не могут сыскать.
… А не странно ли подумать, что, умей Зонненберг плавать или утони он тогда в Москве-реке,
вытащи его не уральский казак, а какой-нибудь апшеронский пехотинец, я бы и не встретился с Ником или позже, иначе, не в той комнатке нашего старого дома, где мы, тайком куря сигарки, заступали так далеко
друг другу в жизнь и черпали
друг в
друге силу.
Не говоря ни слова, встал он с места, расставил ноги свои посереди комнаты, нагнул голову немного вперед, засунул руку в задний карман горохового кафтана своего,
вытащил круглую под лаком табакерку, щелкнул пальцем по намалеванной роже какого-то бусурманского генерала и, захвативши немалую порцию табаку, растертого с золою и листьями любистка, поднес ее коромыслом к носу и вытянул носом на лету всю кучку, не дотронувшись даже до большого пальца, — и всё ни слова; да как полез в
другой карман и вынул синий в клетках бумажный платок, тогда только проворчал про себя чуть ли еще не поговорку: «Не мечите бисер перед свиньями»…
Я разобрал ее тяжелые волосы, — оказалось, что глубоко под кожу ей вошла шпилька, я
вытащил ее, нашел
другую, у меня онемели пальцы.
Вчера проходили вы по болоту, или по размокшему берегу пруда, или по лужам на прошлогодних ржанищах и яровищах, где насилу
вытаскивали ноги из разбухшего чернозема, проходили с хорошею собакой и ничего не видали; но рано поутру, на
другой день, находите и болота, и берега разливов, и полевые лужи, усыпанные дупелями, бекасами и гаршнепами; на лужах, в полях, бывает иногда соединение всех пород дичи — степной, болотной, водяной и даже лесной.
Не лучше обстояло дело и с бельем. Мы уже давно не раздевались. Белье пропотело и расползлось по швам. Обрывки его еще кое-где прикрывали тело, они сползали книзу и мешали движениям. В таких случаях мы, не раздеваясь,
вытаскивали то один кусок, то
другой через рваный карман, через воротник или рукав.
Ну, разумеется, тут же дорогой и анекдот к случаю рассказал о том, что его тоже будто бы раз, еще в юности, заподозрили в покраже пятисот тысяч рублей, но что он на
другой же день бросился в пламень горевшего дома и
вытащил из огня подозревавшего его графа и Нину Александровну, еще бывшую в девицах.
По своим средствам он давно бы мог перенестись из Лефортова в
другую, более удобную часть Москвы, но ему никогда и в голову не приходило расстаться с Давыдовскою и
вытаскивать из погреба прикованного там барсука.
А пока у Никитушки шел этот разговор с Евгенией Петровной, старуха Абрамовна, рассчитавшись с заспанным дворником за самовар, горницу, овес да сено и заткнув за пазуху своего капота замшевый мешочек с деньгами, будила
другую девушку, которая не оказывала никакого внимания к словам старухи и продолжала спать сладким сном молодости. Управившись с собою, Марина Абрамовна завязала узелки и корзиночки, а потом одну за
другою вытащила из-под головы спящей обе подушки и понесла их к тарантасу.
Один раз, когда мы весело разговаривали с бабушкой, рыжая крестьянская девчонка подала ей свой клочок пуха, уже раз возвращенный назад; бабушка посмотрела на свет и, увидя, что есть волосья, схватила одной рукою девочку за волосы, а
другою вытащила из-под подушек ременную плетку и начала хлестать бедную девочку…
Сын зацепил багром за зипун утонувшего отца и при помощи
других с большим усилием
вытащил его труп.
Рыться в этой куче,
вытаскивать наудачу то один, то
другой осколок — работа унизительная и совершенно бесплодная.
Однако сын не сын управительский, а надели рабу божьему на ноги колодки, посадили в темную, да на
другой день к допросу: «Куда деньги девал, что прежде воровал?» Как ни бились, — одних волос отец две головы
вытаскал, — однако не признался: стоит как деревянный, слова не молвит. Только когда помянули Парашку — побледнел и затрясся весь, да и говорит отцу...
Тем не менее газетная машина, однажды пущенная в ход, работает все бойчее и бойчее. Без идеи, без убеждения, без ясного понятия о добре и зле, Непомнящий стоит на страже руководительства, не веря ни во что, кроме тех пятнадцати рублей, которые приносит подписчик, и тех грошей, которые один за
другим вытаскивает из кошеля кухарка. Он даже щеголяет отсутствием убеждений, называя последние абракадаброю и во всеуслышание объявляя, что ни завтра, ни послезавтра он не намерен стеснять себя никакими узами.
Торопливо засовывая руки то в один, то в
другой ящик, он вдруг широко раскрыл глаза и, медленно
вытащив наружу небольшую осьмиугольную коробку старинного покроя, медленно приподнял ее крышку.
О
друзья мои! — иногда восклицал он нам во вдохновении, — вы представить не можете, какая грусть и злость охватывает всю вашу душу, когда великую идею, вами давно уже и свято чтимую, подхватят неумелые и
вытащат к таким же дуракам, как и сами, на улицу, и вы вдруг встречаете ее уже на толкучем, неузнаваемую, в грязи, поставленную нелепо, углом, без пропорции, без гармонии, игрушкой у глупых ребят!
Он уселся на плетеном стуле, который
вытащил чуть не на средину комнаты, чтобы находиться в одинаковом расстоянии между хозяином и гостем, разместившимися один против
другого на двух противоположных диванах.
— Действительно, лучше бы выпили, — согласился с ним Сверстов, — впрочем, мы все-таки выпьем!.. У нас есть
другой шнапс! — заключил он; затем, не глядя на жену, чтобы не встретить ее недовольного взгляда, и проворно
вытащив из погребца небольшой графинчик с ерофеичем, доктор налил две рюмочки, из которых одну пододвинул к Ивану Дорофееву, и воскликнул...
— Было раз — это точно. Спас я однажды барышню, из огня
вытащил, только, должно быть, не остерегся при этом. Прихожу это на
другой день к ним в дом, приказываю доложить, что, мол, тот самый человек явился, — и что же-с! оне мне с лрислугой десять рублей выслали. Тем мой роман и кончился.
Меня отвели в
другую комнату, положили на стол, доктор
вытаскивал занозы приятно холодными щипчиками и балагурил...
Передонов нахмурился и тупо глядел перед собою полусонными глазами. Вершина заговорила о
другом. Передонов
вытащил из кармана карамельку, очистил ее от бумажки и принялся жевать. Случайно взглянул он на Марту и подумал, что она завидует и что ей тоже хочется карамельки.
«А впрочем, ровно бы из пустого в порожнее переливаем. Беда с этими учеными, — думал он, — не поймешь, чего он хочет. В книгах-то ему все ясно, ученому человеку, а вот как из книги нос
вытащит, так и завязнет и
других завязит».
— Почем же я знаю, Ардальон Борисыч? Ты всем показываешь, вот, должно быть, где-нибудь и выронил. Или
вытащили. Друзей-то приятелей у тебя много, с которыми ты по ночам бражничаешь.
Подползаю. Успеваю вовремя перевалиться через решетку и
вытащить его, совсем задыхающегося… Кладу рядом с решеткой… Ветер подул в
другую сторону, и старик от чистого воздуха сразу опамятовался. Лестница подставлена. Помогаю ему спуститься. Спускаюсь сам, едва глядя задымленными глазами. Брандмейстера принимают на руки, в каске подают воды. А ствольщики уже влезли и заливают пылающий верхний этаж и чердаки.
Молодой малый, белесоватый и длинный, в синих узких портках и новых лаптях, снял с шеи огромную вязку кренделей.
Другой, коренастый мужик,
вытащил жестяную кружку, третий выворотил из-за пазухи вареную печенку с хороший каравай, а четвертый, с черной бородой и огромными бровями, стал наливать вино, и первый стакан поднесли деду, который на зов подошел к ним.
Как ни досадна была эта услужливость, от которой я потерял большую рыбу и прекрасно устроенную удочку, но делать нечего; я развернул
другую большую удочку, насадил кучу глист и раковую шейку и закинул: через минуту наплавок исчез, и я
вытащил славного окуня, фунта в два, у которого изо рта висела и
другая, сейчас оторванная им длинная леса и с наплавком.
В тинистых прудах и озерах раки живут не в норах (потому что для устройства нор требуется жесткий грунт), а в тине; на круги и рачни они нейдут, и потому ловить их нет
других средств, как частым бредешком или недоткой,
вытаскивая на берег как можно более тины, а вместе с ней — и раков.
Шнурок нужен, во-первых, для того, чтобы, в случае надобности, можно было перенести мешок с прикормкою на
другое место, и, во-вторых для того, что если вы заденете за него удочкой, то можете
вытащить мешок и крючок отцепить, а без шнурка вы оторвали бы его.
— Ах ты, безмятежный, пострел ты этакой! — тянул он жалобным своим голосом. — Совести в тебе нет, разбойник!.. Вишь, как избаловался, и страху нет никакого!.. Эк его носит куда! — продолжал он, приостанавливаясь и следя даже с каким-то любопытством за ребенком, который бойко перепрыгивал с одного бугра на
другой. — Вона! Вона! Вона!.. О-х, шустер! Куда шустер! Того и смотри, провалится еще, окаянный, в яму — и не
вытащишь… Я тебя! О-о, погоди, погоди, постой, придем на место, я тебя! Все тогда припомню!
В этот момент я уже разгримировался и стал разуваться, как ко мне в уборную вбежал сам Мосолов, схватил меня и в костюме, но без парика, одна нога в сапоге со шпорой, а
другая босая, на сцену
вытащил.
И, придя домой, сей озлобленный человек начал совершать странные над собой вещи: во-первых, еще вечером он сходил в баню, взял там ванну, выбрился, выстригся, потом, на
другой день, едва только проснулся, как сейчас же принялся выбирать из своего небогатого запаса белья лучшую голландскую рубашку, затем
вытащил давным-давно не надеваемые им лаковые сапоги.
— Ах, досада! ведь достанется же такая судьба! — восклицает Зина, топнув ногою от нетерпения. — Вот почему, если это вам до сих пор неизвестно: не говоря уже о всех
других нелепостях, — воспользоваться тем, что старикашка выжил из ума, обмануть его, выйти за него, за калеку, чтоб
вытащить у него его деньги и потом каждый день, каждый час желать его смерти, по-моему, это не только вздор, но сверх того, так низко, так низко, что я не поздравляю вас с такими мыслями, маменька!
Но пегий уж напился и, как будто не замечая умысла бурой кобылки, спокойно
вытащил одну за
другой свои увязшие ноги, отряхнул голову и, отойдя в сторонку от молодежи, принялся есть.
Надо было удостовериться в этом собственными глазами. К часам, ржавеющим в утробе земли, я, конечно, чувствовал полнейшее равнодушие; но не позволить же
другому воспользоваться ими! А потому на следующий же день я, снова поднявшись до зари и вооружившись ножом, отправился в сад, отыскал намеченное место под яблоней, принялся рыть и, вырывши чуть не аршинную яму, должен был убедиться, что часы пропали, что кто-то их достал,
вытащил, украл!